 |
 |
|
| |||
| Главная страница | E-mail |
Уже 18 декабря 1917 года право на осуществление регистрации актов гражданского состояния было передано советским органам власти. В Комиссариате юстиции был создан ликвидационный отдел, который приступил к ликвидации церковных владений. Например, в монастыре Троицкой лавры были созданы школа подготовки учителей и академия электротехнического отдела Красной Армии. На территории монастыря разместились объединения и коммуны рабочих. Сами церкви постепенно превратились в читальни и рабочие клубы. Антирелигиозная пропаганда началась с разоблачений обмана народа клерикальными иерархами. Так, источник святой воды в Сергиевской церкви оказался простым насосом. Мощи многих святых оказались не чем иным, как искусно выделанными кусками кожи. За разрешение приложиться к мощам святого приходилось платить. Разоблачение подделки мощей состоялось при большом стечении народа и произвело большое впечатление на присутствующих. Разумеется, безбожная пропаганда наводнила города и села миллионами разъяснительных брошюр и газет. Создание антирелигиозных, естественнонаучных музеев позволило противопоставить научное мировоззрение предрассудкам.
Несмотря на все это, в 1929 году мне сообщили в Москве, что религиозные секты были единственными хорошо организованными контрреволюционными группами. Отношение религиозных сект к половой жизни своих членов и к сексуальной структуре общества в целом не было использовано в Советском Союзе как в теоретическом, так и в практическом отношении. Это упущение привело к серьезным последствиям.
Таким образом, следует признать неверным утверждение о том, что церковь в Советской России была «уничтожена». Человек имеет право исповедовать религию, на которую пал его выбор. Церковь утратила лишь социально-экономическую гегемонию. Она лишилась права принуждать неверующих верить в бога. Наука и атеизм наконец получили такие же социальные права, как и мистицизм. Клерикальные иерархи больше не вправе были решать вопрос об изгнании в ссылку представителей естественной науки. Вот и все. Однако церковь была недовольна и впоследствии, после крушения сексуальной революции (начавшегося с 1934 года), вернула в свое лоно много людей.
Подрыв власти церкви за пределами сферы ее непосредственного влияния означал лишь то, что был положен предел ее наиболее пагубным посягательствам. Но эти меры не поколебали ее идеологического могущества, которое опирается на сочувствие и предрассудки, свойственные психологической структуре обычной массовой личности. Поэтому Советы принялись за научно-просветительскую работу. Однако научно-просветительская работа и разоблачение религии лишь ставят рядом могучую силу интеллекта и религиозные чувства, предоставляя им возможность вести сражение в рамках личности. Это сражение заканчивается в пользу науки только тогда, когда мужчины и женщины уже начали развиваться на другой основе. Однако даже в таких случаях сражение нередко заканчивается неблагоприятным исходом, и убежденные материалисты признают правоту религиозных убеждений, т. е. сами начинают молиться. На этом основании умный поборник религии утверждает, что случаи обращения материалистов в веру свидетельствуют о вечности и неискоренимости религиозных чувств. И тем не менее он неправ, ибо такие случаи доказывают только то, что противопоставление силы интеллекта религиозным чувствам не затрагивает их источника. Отсюда вполне справедливо можно заключить, что основа мистических убеждений будет полностью разрушена, если наряду с ликвидацией социальной гегемонии церкви и противопоставлением силы интеллекта мистическим убеждениям в первую очередь будут осознаны и получат свободу те чувства, которые питают эти убеждения. Клинический опыт неопровержимо доказывает, что религиозные убеждения проистекают из заторможенной сексуальности, причем источник мистического возбуждения необходимо искать в заторможенном половом возбуждении. Отсюда неизбежно следует вывод, что ясное осознание сексуальности и естественная регуляция половой жизни предопределяют судьбу любой формы мистицизма. Другими словами, естественная сексуальность является главным врагом мистической религии. Справедливость этой точки зрения подтверждается тем, что церковь повсеместно ведет антисексуальную борьбу, ставит ее в основу своих догм и выдвигает на первый план своей массовой пропаганды.
Следует отметить, что я лишь пытаюсь свести весьма сложные явления к простейшей формуле, когда утверждаю, что осознание сексуальности означает конец мистицизма. Мы скоро убедимся, что при всей простоте этой формулы ее реальная основа и условия практической реализации чрезвычайно сложны, и для успешной борьбы с хитроумным механизмом предрассудков нам понадобится весь наш научный аппарат и глубочайшая убежденность в необходимости такой борьбы. Однако конечный результат вознаградит все наши усилия.
Для получения точной оценки трудностей, которые могут встретиться в ходе практической реализации этой простой формулы, необходимо учитывать ряд существенных особенностей психологической структуры лиц, получивших воспитание в условиях сексуального подавления. Мое утверждение сохраняет силу, несмотря на то, что ряд культурных организаций в западной, преимущественно католической, части Германии отказались от применения сексуальной энергетики для борьбы с распространением мистических убеждений, ибо это свидетельствует лишь о робости, страхе перед сексуальностью и сексуально-энергетической неопытностью тех, кто взялся за эту борьбу. Более того, такой отказ свидетельствует об отсутствии упорства и готовности приспособиться к сложной ситуации, понять и овладеть ею. Если я скажу сексуально несостоявшейся христианке, что ее страдание имеет сексуальный характер и это страдание можно облегчить только благодаря сексуальному счастью, она вышвырнет меня вон и будет права. Здесь мы сталкиваемся с двумя трудностями: 1. Каждый индивидуум носит в себе противоречия, которые нуждаются в индивидуальном осмыслении. 2. Практические аспекты данной проблемы варьируются в зависимости от места и страны и поэтому определяют способ ее решения. Разумеется, по мере накопления сексуально-энергетического опыта мы сможем легче преодолевать препятствия. И тем не менее устранить трудности можно только практическим путем. Прежде чем двинуться дальше, нам необходимо условиться о корректности нашей основной формулы и понять истинную природу этих трудностей. Поскольку мистицизм правил человечеством на протяжении многих тысячелетий, мы по меньшей мере не должны недооценивать его, нам необходимо правильно понять его сущность. Нам предстоит доказать, что мы умнее и тоньше, чем сторонники мистицизма.
Основные принципы реализации массовой психогигиены можно определить на основе анализа биопсихического механизма укоренения мистицизма. При этом необходимо учитывать существенное значение тех изменений, которые происходят в структуре мистика и выявляются в процессе характерологического психоанализа. Хотя открытия, сделанные на основе такого психоанализа, и не применимы к массам, тем не менее они позволяют понять противоречия и противоборствующие силы в структуре характера обычного индивидуума.
Я уже описал процесс укоренения мистических идей и чувств в структуре личности. Теперь мы рассмотрим основные особенности процесса искоренения мистицизма.
Как и следовало ожидать, мистическая установка оказывает сильное сопротивление попыткам раскрыть бессознательную психическую жизнь, особенно вытесненную генитальность. Знаменательно, что мистицизм стремится предотвратить проявление естественных генитальных импульсов, уделяя особое внимание проявлениям детской мастурбации. Более того, он стремится блокировать младенческие импульсы на догенитальной стадии. Пациент упорно держится за свои аскетические, моральные и мистические убеждения и обостряет философски непреодолимое противоречие между «моральным элементом» и «животным элементом» (т. е. естественной сексуальностью). Он защищается от своей генитальной сексуальности, умаляя ее моральную ценность. Он обвиняет окружающих в непонимании «духовных ценностей», в «грубости, вульгарности и материализме». Все это слишком знакомо тем, кому известны аргументы, используемые мистиками и фашистами в политических дискуссиях, и доводы, приводимые психоаналитиками и «учеными» в естественнонаучных дискуссиях. Аналогия здесь очевидна. Характерно, что при ослаблении элемента сексуального вытеснения происходит усиление моральной защиты и страха перед богом. Интеллектуальное понимание и половая удовлетворенность обычно одерживают победу тогда, когда удается избавиться от страха перед мастурбацией и в результате этого генитальность начинает требовать удовлетворения. Мистические настроения исчезают в той мере, в какой исчезает страх перед сексуальностью и старым родительским запретом на сексуальность.
Что произошло? До этого пациент прибегал к мистицизму, чтобы удержать в повиновении свои половые желания. Глубокое укоренение страха в эго пациента и высокая степень отчужденности его сексуальности не позволяют ему установить контроль над могучими силами природы. И чем больше он противится своей сексуальности, тем настойчивее требуют удовлетворения его желания. Отсюда необходимость более строгого применения моральных и мистических запретов. В процессе лечения укрепляется позиция эго и ослабевает зависимость от родителей и учителей. Пациент признал естественность генитальности и научился отличать инфантильное и непригодное для инстинктов от того, что соответствует требованиям жизни. Юный христианин скоро поймет, что его эксгибиционистские и извращенные склонности связаны с регрессией к ранним инфантильным формам сексуальности и с торможением генитальной сексуальности. Кроме того, он поймет, что его стремление к соединению с женщиной вполне соответствует его возрасту и естеству и нуждается в удовлетворении. Далее он утрачивает потребность в поддержке со стороны веры во всесильного бога. Не нужны ему и моральные запреты. Характерологический анализ освобождает пациента от инфантильной и рабской зависимости от авторитета отца и отцовских суррогатов. Укрепление эго приводит к разрушению инфантильной привязанности к богу, которая служит продолжением инфантильной привязанности к отцу. Эти привязанности лишаются силы. И если затем вегетотерапия позволит пациенту начать жизнь, проникнутую любовью, тогда мистицизм лишится последнего убежища. Особенно трудным является работа с пациентами-священнослужителями, поскольку становится невозможной их дальнейшая профессиональная деятельность, физические последствия которой они ощутили на своих собственных телах. Единственный выход для многих из них заключается в том, чтобы оставить священническую деятельность и заняться преподаванием или религиозными исследованиями.
Психоаналитик, не догадывающийся о существовании генитального расстройства у своих пациентов, не может подтвердить существования таких процессов в структуре мистика. Процессы генитального расстройства не находят понимания у психоаналитиков и пасторов, полагающих, что лот психоанализа можно погружать в бессознательное в пределах дозволенного этикой. Мы не хотим иметь дела с «аполитичной», «объективной» наукой, которая не только выступает на борьбу с революционными выводами сексуальной энергетики, объявляя их «политическими», но даже рекомендует матерям подавлять проявления эрекции у маленьких мальчиков, обучая их упражнениям на задержку дыхания. В таких случаях проблема заключается в процессе, который позволяет врачу соглашаться с логикой этих рассуждений и стать пастором, что, впрочем, не оправдывает его в глазах политической реакции. Он поступает так, как поступали члены парламента от социал-демократической партии, которые с энтузиазмом распевали национальный гимн Германии на последнем заседании парламента и, несмотря на это, закончили свою карьеру в концентрационных лагерях в качестве «социалистов».
Мы не обсуждаем проблему существования или несуществования бога. Мы лишь устраняем сексуальные торможения и инфантильные привязанности к родителям. Уничтожение мистицизма не входит в задачи психотерапевтического процесса. Мистицизм рассматривается как любая другая психологическая реальность, которая обеспечивает поддержку сексуальному вытеснению и подрывает естественные силы личности. Таким образом, сексуально-энергетический подход заключается отнюдь не в противопоставлении «материалистической», «антирелигиозной» позиции мистическому мировоззрению, ибо такое противопоставление не приводит к сколько-нибудь существенным изменениям в биопатической структуре. Этот процесс, пожалуй, заключается в разоблачении мистической установки как антисексуальной силы с использованием питающей ее энергии для других целей. Человек с преувеличенно нравственной идеологией, которая в действительности имеет извращенно-невротический характер, освобождается от этого противоречия. Наряду со страстью к нравоучениям он избавляется и от других особенностей. Так, он перестает относиться к своей сексуальности как к чему-то антисоциальному и аморальному — в сексуально-энергетическом смысле этих слов. Неадекватное моторально-мистическое торможение замещается сексуально-энергетическим регулированием половых потребностей.
Поэтому мистицизм по-своему прав, когда для сохранения и воспроизведения себя в структуре личности он занимает столь твердую позицию по отношению к сексуальности. При обосновании своих позиций мистицизм допускает ошибку в одной из своих предпосылок: его «мораль» формирует чувственность, которую он считает себя обязанным преодолеть на моральной основе. Устранение этой «морали» составляет предварительное условие устранения аморальности, которую мистицизм тщетно стремится искоренить. В этом заключена трагедия всех форм морали и мистицизма. Раскрытие сексуально-энергетических процессов, питающих религиозный мистицизм, неизбежно приводит к уничтожению мистицизма независимо от усилий мистиков скрыть сущность таких процессов.
Сексуальное сознание и мистические настроения не могут сосуществовать. Естественная сексуальность и мистические настроения тождественны по своей энергетике постольку, поскольку естественная сексуальность подавляется и превращается в мистическое возбуждение.
Эти сексуально-энергетические реальности позволяют сделать ряд заключений, применимых к массовой психогигиене. Мы изложим эти заключения после того, как ответим на несколько очевидных возражений.
[««] Вильгельм Райх "Психология масс и фашизм" [»»]
